Кошмар продолжается

[yashma]

Название: Кошмар продолжается.
Автор: FairyFoxy.
Описание: Высочайшие и Диб думают, что Зим погиб, Зим думает, что погибли все, Гир ничего не думает, а Гэз просто играет в приставку.
Отказ от прав: не претендую на то, что позаимствовала из оригинального произведения.
Пейринг: Зим/Диб.
Рейтинг: PG - 13.
Размещение: я не против, но прошу уведомлять меня об этом.
От автора: посвящается [the lonely romantic], подсадившей меня на этот фандом.
Фик написан в духе канона, соответственно, слэша как такового в нем гораздо меньше, чем трэша.

Читать дальше

Подброшенный умелыми пальцами круглый снэк взлетел в воздух, перевернулся и упал прямо в открытый рот Перпла. Челюсти сомкнулись, пережевывая, а рука нырнула в пакет за добавкой, но ничего не нашла. Пальцы не верящими движениями проскользили по всей жирной, покрытой крошками глянцевой поверхности, однако это ничего не изменило. В пакете было пусто.
– Нееееееет! – возопил Перпл, переворачивая пакет и заглядывая в него. – Это был последний снэк! Они закончились!
– Когда-то это должно было случиться, – философски заметил Рэд, поглаживая пустой живот.
Окружавшие их представители элиты Ирка издали печальный слитный выдох.
Перпл наклонился вперед и сжал голову руками, покачиваясь на диване. Рэд задумчиво постукивал пальцами по подлокотнику, не смотря влево. Когда отчаяние Перпла достигло последнего предела, он порывисто обернулся к Рэду.
– А может быть?..
– Нет, – коротко отрезал Рэд.
– Но…
– Ты жить хочешь?! А я хочу жить!
Перпл, рванувшись к нему, схватил его за плечи и яростно затряс.
– Прошло уже четыре года! Мы даже не знаем, жив ли он! Никто не мог остаться в живых после падения в черную дыру! Никто!
Рэд оттолкнул его.
– Напоминаю: ты говоришь о Зиме!
Элита издала вздох ужаса.
– А ты говоришь так, будто он не захватчик, а нечто… обладающее сверхспособностями! Его расплющило в лепешку! Рассыпало на крошки! Раздавило… как тако в ладони! – глаза Перпла горели безумным огнем. – Долго мы просидим без снэков?! Всю жизнь?! Я тебя спрашиваю: всю жизнь без снэков?!
– Ну, у нас есть сухарики, – заметил Рэд.
Всех находившихся в помещении передернуло.
Перпл с трудом проговорил:
– Сухарики… Ты сам в это веришь? Они могут поддержать жизнь, но питаться одними сухариками? Питаться одними сухариками? Одними сухариками? Сухариками?
Рэд потряс головой, его слух перекрывался тонким звоном.
– Ладно, – сказал он, не слыша своих слов. – Мы попробуем воспользоваться связью и заказать снэки.
– Я обожаю тебя! – взвыл Перпл и бросился ему на шею.
Из-за его плеча Рэд ничего не увидел, но прекрасно услышал топот ног, а в следующий момент на нем повил весь командный состав армии Ирка.
– В конце концов, – философски заметил он, стойко терпя объятия и слезы счастливого Перпла, – Зим не объявлялся четыре года. Он мертв, а нам пора прощаться со страхами и начинать новую жизнь, в которой нет Зима.

Зим пристально сторожил взглядом экран с бежавшими по нему серыми полосами помех. Из угла, который Гир облюбовал для возни с игрушкой, так похожей на отдавшего за них свою жизнь Минилося, было видно только голову хозяина.
– Я не верю, – сказал Зим.
Гир поднял на него взгляд и опустил, привыкший к подобным разговорам. Помимо игрушек это было хоть каким-то разнообразием в их скучном существовании на забытой всеми планете, на которую их вынес гиперпространственный туннель.
Зим продолжал:
– Ирк не мог погибнуть. Наша империя, наша мощная империя не могла пасть в один момент, уничтоженная какими-то… – его сжатые в кулаки пальцы затряслись от злости, – Миикроб! Всемогущие Высочайшие в плену, я уверен! Они измучены, страдают от голода… Если бы я только мог узнать, где они, и спасти их! Они были бы так счастливы увидеть меня!
– Или нет, – тонким голоском пробормотал Гир, не вслушиваясь в монолог Зима.
Равномерное гудение экрана прервалось коротким треском. Это было что-то новенькое.
– Да! – вскричал Зим, судорожно выкручивая рычаги пульта управления перехватчиком сигналов. – Это кодовое сообщение иркенов! Значит, кто-то жив!
На миг на экране появилось вытянутое изображение Рэда и Перпла и тут же исчезло.
– Ну давай… – Зим в отчаянии барабанил по всем кнопкам подряд. – Повинуйся мне!
Помехи изогнулись волнами и исчезли, уступая экран командному помещению «Массива». Зим подался вперед, жадно смотря на иркенов. Обитатели планеты, на которой они с Гиром провели последние годы, внешне напоминали комки слизи, и видеть кого-то по-настоящему высокого было невыразимым облегчением.
– …бедственное положение, – донеслось сквозь трескот помех. – Дольше… продолжаться… невозможно… Прислать… припасы…
– Они в беде! – Зим, не моргая, смотрел на экран. – И им нужны оружие и боеприпасы!
Рэд, перебиваемый хрупающими звуками, говорил:
– Но осторожно… Важная миссия… эту планету… Если Зим…
Антенны на голове Зима выпрямились стоймя. Изображение заплясало и выровнялось, но часть слов Рэда была потеряна.
– …выжить. И тогда… Операция «Неизбежная смерть – 3»…
– Ага! – торжествующе воскликнул Зим. – Высочайшие надеются на меня! Моя миссия по-прежнему важна для Ирка!
Рэд, ежесекундно прерываемый помехами, закончил:
– Нам нужны силы… Много потерь после… Не выходите на связь, это опасно… Присылайте сразу на «Массив»… И берегитесь… – даже по скачущему изображению было видно, насколько он напуган, – … Зим!
Экран погас, и Гир прекратил отрывать игрушке ногу, чтобы съесть набивку.
– Гир! – возопил Зим.
– Да, хозяин! – Гир подорвался с места и вытянулся по стойке смирно.
– Высочайшие повелевают нам вернуться на Землю и захватить ее! – Зим в волнении поднялся с дивана. Гир подумал, что Высочайшие бы, наверное, удивились, увидев, как вырос, хоть и не совсем обычным путем, его хозяин. – Приготовь корабль, мы отправляемся немедленно!
Красный спектр цветов перед глазами Гира потух, приказ прозвучал, и те обрывки программ, которые чудом оставались в его голове после сборки, утратили действие.
– Может, я лучше приготовлю печенье? – спросил он. – Все любят печенье.

– Земля, – Зим выплюнул слово и быстро почесал язык, точно он после этого грязного названия нуждался в очистке. Гир, подражая ему, повторил его жест. – Мерзкая ничтожная планета, населенная такими же мерзкими и ничтожными людьми. Грязная, грязная, грязная грязь!
Гир растопырил ладони и уперся ими в прозрачный купол корабля. Они пролетали над вечерними городками, медленно погружающимися в сон. Внизу сверкали огни, зазывно махал рукой Блоти, символ одноименной пиццерии, горела эмблема МакМяса… Одно здание, правда, было окутано тьмой.
– Школа, – указал на него Гир. – Школа!
Лицо Зима перекосило.
– Я ненавижу школу! Ненавижу ходить туда, ненавижу отвратительных детей! Они смеялись надо мной, над Зииимом! – его глаз нервно сузился. – Тупые, тупее самой тупости, они не принимали меня всерьез! Они проглотили мою гениальную маскировку и даже не подумали, что я могу быть их врагом… Шпионом, что наблюдает, чтобы потом устроить им День Обреченности, который они запомнили бы навеки… если бы выжили!
Зим откинул голову и зашелся в раскатистом смехе. Гир вторил ему, от удовольствия зажмурившись и вцепившись в плечи хозяина.
– Безмозглые создания, – продолжил, отсмеявшись, Зим, – они рождены, чтобы быть рабами Ирка! Они не ровня Зиму… все, кроме… – он угрюмо замолк.
Гир наклонил голову набок и нежно спросил:
– Ты скучаешь по Дибу?
Зим вздрогнул всем телом.
– Нет! Этот омерзительный представитель человеческой расы, настолько слабый, что погиб во время атаки «Резисти»… Я не скучаю по нему!
– Мне было жалко его, – Гир утер крупную слезу.
– Диб-червь, – с трудом произнес Зим, едва выговаривая каждую букву. – Ты трусливо позволил себе умереть, и теперь никто не остановит меня! Твоя обожаемая монстронаселенная Земля обречена! – и он вновь разразился хохотом.
– Мне и хозяина жалко, – тихо сказал Гир.
Прекратив смеяться, Зим затих, его плечи горестно поникли.
– Прошли годы, – он смотрел с высоты на знакомые дома, ставшие привычными улицы. – Хорошо, что я вырос и мне не нужно будет ходить в школу. НЕНАВИЖУ ШКОЛУ!

Свежеотремонтированное здание старшей школы гордо возвышалось всеми своими четырьмя этажами посреди зеленой, усыпанной деревьями, поляны. Окаймленное кружевной металлической сеткой ограды со звездочками колючей проволоки поверху, оно было похоже на маффин в бумажной обертке. Администрация школы по праву гордилась спортивной площадкой, на которой ежедневно разыгрывались кровавые баталии, и инвентарем для игр, пользовавшимся среди учащихся большой популярностью. Особенно часто приходилось закупать новые бейсбольные биты, которые шли в ход прямо сейчас, когда Зим приближался к старшей школе.
– Мерзкий гнусный обычай, – бубнил он, обращаясь к зеленой собаке, бежавшей возле него. – Ты заканчиваешь младшую школу и думаешь, что теперь свободен, но нет – тебя ждет средняя! Ты испытываешь невыносимые мучения, терпишь годы лишений, и вот, наконец, подходит к концу последний, и ты уже чувствуешь сладкий вкус свободы… И тебе приходится идти в старшую школу! А потом колледж, а если ты хоть немного умнее обычного человеческого мусора, ты поступаешь в университет! Это никогда не заканчивается! И люди, как тупое стадо, слепо следуют этим путем, полным боооли!
– Приятель, на бутылку не найдется? – придержал его за рукав бородатый мужчина в оборванном пальто.
– Ааа! – Зим отскочил от него. – Кто ты?
– Я бросил школу, потому что не хотел быть как все, – ответил бездомный. – Я знал, что я умнее других, что у меня своя дорога в жизни!
– Это правильно, – сказал Зим, обходя его и продолжая первый поход в старшую школу.
Бездомный зашелся в хриплом кашле и плотнее закутался в рваную одежду.
– Эй, а я тебя, по-моему, знаю, зеленый парень, – пробормотал он вслед Зиму, задумчиво ощупывая клочковатую бороду.
Рыжий здоровяк отрешенно бил головой о парту тощего одноклассника. Тот так же в рассеянье подбирал со столешницы сломанные зубы и складывал их в ладонь. В классе царил оглушительный гомон, в дальнем углу мелькали биты и кто-то равномерно вскрикивал.
– Скучно, – сказал здоровяк, тоскливо ударяя жертву о стол. – Все приелось. Вот бы пришел новенький.
– Все замолчали, – хрипло произнесла учительница, вплывая в класс и следуя к столу с табличкой: «Биттерс». – Вы ничуть не поумнели со средней школы. Я специально перешла за вами, чтобы наблюдать, как вы погубите сами себя. Никто из вас не способен на что-то большее, чем разделить участь обреченной Вселенной и всеобщей гибели.
Ученики затихли за партами – с Биттерс шутки были плохи. По ее просьбе в старшей школе открыли новый класс, подземный, расположенный непосредственно под их собственным, и никто не хотел узнавать, по какой программе занимаются его учащиеся.
– С сегодняшнего дня в вашем классе стало больше на одного тупицу, – Биттерс обернулась к двери. – Он уже когда-то учился с вами.
Распахнувшись, дверь явила ученикам Зима, надменно вошедшего в класс и, не утруждая себя приветствием, зашагавшего к пустой парте, ближайшей к входу. Обрадовавшиеся было ученики сникли с разочарованными стонами.
Усевшись, он оглядел кабинет, узнавая бывших-новых одноклассников. Сара с презрительным фырканьем отвернулась, Карл ниже натянул и без того сидевшую на самых глазах шапку, Чанк принялся с хрустом разминать кулаки. Зим, не вникая в тираду о гибели человечества начавшей урок Биттерс, медленно обернулся влево, на крайнюю парту, за которой когда-то сидел его злейший враг.
Но что такое? Она не пустовала, и в то же время не была занята посторонним учеником. За партой, склонившись к листам для записи, застыл, кажется, не дыша, Диб, живой и невредимый.
Зим закрыл сам собой распахнувшийся рот и протер руками глаза, но предположительно галлюцинация не исчезла, а продолжала сидеть неестественно напряженно. Глаза Зима сузились. Все это время он считал, что сознание Диба погибло, а его тело было уничтожено взрывом на Миикроб. Однако вот он, здесь, такой же, как прежде, прибавивший несколько дюймов в росте, в своем дурацком плаще и новой синей футболке с улыбающейся рожицей, сидит, как ни в чем не бывало, и никак не показывает, что узнал его.
Все как раньше, все, что, как он думал, уже не вернуть.
Зим едва дождался окончания урока, но его оттеснила к стене хлынувшая в двери лавина учеников, и он не успел перехватить Диба. Наконец освободившись, он выскочил из класса и увидел удаляющуюся по коридору ненавистную фигуру.
– Диб! – закричал Зим, чувствуя себя самым счастливым иркеном на свете – у него был враг, была цель.
Диб никак не показал, что слышит его, прямой, с высоко задранным подбородком. Зим обогнал его и заступил ему дорогу.
– Я вернулся! – торжественно провозгласил он.
Реакция Диба ему не понравилась – он смотрел сквозь него, словно не видел его попытки привлечь внимание. Правда, он остановился, но скорее потому, что Зим перегородил ему проход.
– Я вернулся, чтобы обратить твою жалкую планету в прах! – крикнул Зим, и вновь Диб не удостоил его даже взглядом.
Сзади его оттолкнули идущие по коридору школьники, и ему пришлось посторониться. Диб, воспользовавшись открывшимся путем, пошел дальше.
– Диб? – растерянно сказал Зим, забыл прибавить обычную уничижительную приставку. – Да что с тобой?

Гэз нелегко было оторвать от игры в приставку, но сегодня Диб был таким пришибленным, что это заинтересовало даже ее. Он ронял все, за что ни брался, рассыпал по кухне хлопья, а собирая их, умудрился порезаться и до ушей перемазаться кетчупом, отчего стал выглядеть так, будто его частично освежевали.
– Это Зим, да? – спросила она, ставя игру на паузу.
Диб как лунатик дошел до шкафчика, несколько раз открыл и закрыл дверцу. Гэз следила за его действиями и потом сказала:
– Опять помешаешься на нем? Это еще более тупо, чем делать вид, что его и не было.
Диб, не реагируя на ее слова, зачем-то достал из шкафчика муку, потерял равновесие на ровном полу и обсыпался ей с ног до головы. Теперь было похоже, что его освежевали и оставили на холоде замерзать. Стряхивая с волос муку, он повернулся к Гэз.
– Я не хочу ничего слышать о… Зиме. С того самого дня его для меня не существует. Его и всех остальных пришельцев.
Гэз плотнее сдвинула ресницы, вспоминая. Тогда Диба не было целую неделю, и она уже собиралась занять его комнату, когда посреди их двора в пространстве открылось сияющее отверстие, и оттуда вывалился грязный Диб, совершенно полоумный с виду. Только после нескольких дней он пришел в себя, хотя, на взгляд Гэз, окончательно собой не стал. Они никогда не говорили о том, что с ним было, однако из его бесед с самим собой она узнала, что случилось.
Это была его очередная идиотская игра с одноклассником Зимом. Диб, как всегда, отправился кого-то спасать, потом сам угодил в беду и в итоге оказался на каком-то Сатурне. Гэз было лень смотреть в интернете, и она предположила, что это соседний городок. Там его подобрали коммивояжеры и подкинули до самого дома. Когда Диб доходил до того, что случилось с Зимом, он всегда запинался. По обрывкам его путаных слов и по ночным вскрикиваниям Гэз поняла, что Зим угодил в черную дыру и погиб. Это подтверждалось тем, что с тех пор его никто не видел в школе.
Эти события, казалось, не отразились на Дибе за исключением того, что из списка интересовавших его явлений он вычеркнул пришельцев. Он ничего не делал, когда огромный змей играл Землей в футбол на межгалактическом чемпионате, не порывался спасать планету от нашествия похожих на табуретки инопланетных чудовищ и, проходя мимо инсектоподобных монстров, разжегших костер прямо на тротуаре возле их дома, не моргнул и глазом.
В качестве компенсации, он полностью погрузился в прочие паранормальные и необычные случаи. Их дом был переполнен отпечатками ног снежного человека, в шкафу гостиной поселилась чупакабра, в полнолуние напевавшая приятным баритоном, аккомпанируя себе на волынке, а в ванной плавала модель Несси в одну сотую величины.
И вот Зим вернулся. Гэз было любопытно, как Диб будет игнорировать пришельца, разгуливающего у него под носом. Вынырнув из размышлений, она обнаружила, что он, обхватив себя за плечи, раскачивается и что-то бормочет:
– Нет… его нет… это не он… Я буду делать вид, что он умер, я буду чаще ходить на задания «Всевидящего ока», я буду…
– Не мешать играть сестре! – закончила за него Гэз, принимаясь за отложенную приставку.
Сквозь опущенные ресницы она видела, как он взял коробку из-под хлопьев и застыл, невидяще уставившись перед собой и шевеля губами. Она смогла различить одно имя, прежде чем уткнулась в игру.

Злобный смех Зима преследовал Диба в коридорах, жалобные вопли – в туалете, где Чанк предпочитал мучить своих жертв, летящие в голову бумажки – в классе и столовой, но он сносил все и не показывал, что узнал пришельца.
Собственно, а какого пришельца? Бермудский треугольник – вот настоящая загадка для паранормального исследователя, а не глупые теории, что человеческий разум не единственный во вселенной. Никаких пришельцев не существует, и уж тем более один из них не может сидеть в столовой, ковыряя тягучее пюре.
– Ты опять говоришь сам с собой, – Гэз пихнула его в бок, и Диб, спохватившись, принялся запихивать в рот еду одну вилку за другой, чтобы случайно не начать вновь вслух думать о Зиме. Повезло, тот сидит спиной, а в столовой слишком шумно.
Дома тоже хватало забот. Отец приходил с работы уставшим и задумчивым, словно куда-то делась его кипучая энергия. Впрочем, это было не так уж и плохо – он хотя бы возвращался домой, а не проводил ночи напролет в своей лаборатории. Странным было, что он тоже взял в привычку разговаривать сам с собой, что Гэз восприняла как тяжкое предательство.
Чаще всего Мембрэйн высказывался по поводу некоего ученого, занимающегося теми же областями науки, что и он, причем слова, адресуемые коллеге, были не самыми лестными. Диб не до конца понял, ведет ученый изыскания в клонировании или усовершенствовании человеческих организмов, но что бы это ни было, отца до хруста плотно сжатых зубов раздражала деятельность врага.
– Они еще вспомнят меня! – восклицал Мембрэйн, не обращаясь ни к кому конкретно. – Никто не скажет, что мои идеи устарели, и я не могу идти в ногу с прогрессом! Больше никто не сможет упрекать меня в консерватизме! Весь мир обожает мои супертосты, а что сделал он? Ха!
– Отец свихнулся, – меланхолично заметила Гэз, не поднимая головы от игры.
– Я уже написал доклад, – рассеянно отозвался Диб, чьи мысли витали далеко от гостиной.
Как он не стреноживал их, они против его воли проникали в окно, пересекали улицу и летели к площади, где струились в дверную щель и через сливное отверстие унитаза спускались в сердце базы Зима. Над каким планом по уничтожению человечества он трудится в данный момент?..

– Ахахаха! Ахахаха! АХАХАХАХАХАХА!
Зим ликовал. Он возвышался посреди лаборатории, воздев вверх руку с предметом, выглядящим как небольшое квадратное зеркало, и громко хохотал. Вокруг царил сущий хаос – все помещение было усеяно обрывками проводов, мутными осколками, пузырчатыми упаковками и прочим мусором, потребовавшимся Зиму для осуществления его гениальной идеи. В довершение беспорядка с потолка свисали качели, на которых вовсю раскачивался Гир, и восторг Зима то и дело прерывался вынужденными приседаниями.
– Я восхитителен! – возопил он, выпрямившись в очередной раз. – Мой мозг! Мой великолепный блестящий мозг! Он создал самый великий замысел во всей вселенной!
– Ву-пи! – просвистел Гир, проносясь над его головой.
– Гнусные жалкие люди-вещи! – Зим широко расставил ноги, сжал зеркало двумя руками и повернул его отражающей поверхностью кверху. – Приготовьтесь к смерти! К ужасной, отвратительной, болезненной смерти! Ахахаха! АХАХА!..
Получить качелями по затылку во время своего триумфа – это не столько больно, сколько унизительно. Зим вскочил на ноги, потирая затылок.
- Гир! Слезь оттуда сейчас же!
Гир замедлил ход качелей и скривился, собираясь заплакать.
– Но мне нравится качаться! Мне нравится!
– Ты мне мешаешь! – голос Зима полностью оправдывал величие момента.
– Мне нравится! Нравится! – Гир бешено замолотил ногами по сиденью и разрыдался.
Зим знал, что в таких случаях спорить с роботом – себе дороже, гораздо продуктивнее отвлечь его чем-нибудь.
– Принеси мне горностая для опытов! – приказал он.
Компьютер справился бы с этим намного быстрее, зато Гир мгновенно прекратил плакать, радостно заорал почти ультразвуком «Горностай!» и понесся в комнату с опытными образцами.
Зеркало было установлено на столе, напротив жалобно моргал горностай. Над клеткой навис Гир, не отрывая восхищенного взгляда от животного.
– А сейчас, – объявил Зим, – я воспользуюсь своей новейшей разработкой, основанной на превосходящих технологиях Ирка, и отправлю этого мерзкого горностая в параллельный мир!
– Он умрет? – ахнул Гир.
– Нет, – Зим зажмурился и потер руки, предвкушая, как позднее проведет этот же эксперимент на людях. – Он очистит эту планету от своего вонючего присутствия и будет жить в другом измерении!
Гир спрыгнул со стола и лег на него локтями, а поверх них – подбородком, наблюдая за горностаем.
– Он симпатичный, – сказал он.
– Компьютер! – отдал команду Зим. – Направь свет на зеркало!
Из стены вытянулся шланг с лампой дневного света на конце. Придвинувшись к зеркалу, лампа развернулась, свет попал на его поверхность. Зеркало послушно отразило, световой квадрат накрыл горностая, и Гир завопил от восторга: животное стало полупрозрачным. Похоже, помимо этого оно утратило и свою материальность – его притянуло к зеркалу и засосало внутрь.
Зим пальцем надвинул на глаза защитные очки, прежде поднятые на лоб, отвернул лампу от зеркала и заглянул внутрь. В зазеркалье его лаборатории не было. Высохшие деревья чернели над узкой тропой, в небе грохотала гроза. Горностай среди этого кошмара сжался под кустом и накрыл голову лапками.
– Он точно не умрет? – переспросил Гир.
– Я же сказал, отражатель не убивает, он только переносит в параллельный мир! – уверенно заявил Зим.
– Тогда я приготовлю бекон! – невпопад взвизгнул Гир и бросился наверх, не увидев, как в осмелевшего настолько, чтобы выйти из-под куста, горностая попала молния.
Зим прошел к креслу и уселся, смотря на выключенный монитор. Как жаль, что нельзя связаться с Всемогущими Высочайшими… Они были бы вне себя от радости, если бы узнали, что теперь их трое. И пусть его рост был вызвал радиационным излучением при прохождении черной дыры, а не естественными причинами, все равно… Теперь он сам – Высочайший, и когда он прилетит к ним с победой, когда один, без Армады, покорит эту жалкую планету, они примут его как равного, они признают его заслуги перед всеми, они устроят торжество в его честь!
Зим, улыбаясь то одним уголком губ, то другим, прикрыл глаза, представляя себе церемонию награждения, переходящую в праздник Возвышения. Он будет облачен в традиционные одежды Высочайших, перед ним склонятся все захватчики, а горстка выживших землян будет молить о пощаде. Особенно один из них, самый гнусный и недостойный.
– Диб, – одними губами проговорил Зим. – Человеческая вонючка Диб.

Наверное, Зим задумал какую-то пакость – вон как искривилось его лицо в злобной усмешке, но Дибу было совершенно не до глупостей и мифических инопланетян. Он ловил сухопутную рыбу, чтобы показать ее на собрании «Всевидящего ока», а еще чтобы эта идиотка случайно не попала в воду и не погибла.
Сухопутная рыба помимо боязни воды имела много общего с прочими криптозоологическими образцами, в частности в том, что ее, казалось, не замечал никто, кроме Диба. Вот и сейчас, когда рыба пропрыгала на хвосте за школьное здание, ни один ученик не обернулся на нее. Всех их интересовало что-то, демонстрируемое на большом экране, водруженном прямо над крыльцом школы. Диб хотел кинуться в погоню, но потом ему в голову пришла шальная мысль – существует, хоть и мизерная, вероятность, что сообщение касается сухопутной рыбы, и он протолкался в передний ряд, привычно снося тычки и подножки.
– …Атака киборгов-убийц! – докончил диктор и перевел дух. – Их не удалось снять на пленку, и никому не известно, как они выглядят, но мы знаем одно: они опасны!
– Какая глупость… – пробормотал Диб. – Киборгов-убийц не существует!
– Наш давний друг профессор Мембрэйн согласился обеспечить все общественные заведения металлодетекторными воротами. Теперь киборги не пройдут незамеченными!
В ту же секунду к дверям школы подъехал белый фургон. Оттуда выскочили люди в черных костюмах, вытащили большие коробки и, не снижая скорости, занесли внутрь здания.
Диб посмотрел на часы. До начала урока оставалось несколько минут, поймать сухопутную рыбу он не успеет, а взбучка от Биттерс – не то, что необходимо для хорошего дня. Привычным взглядом окинув толпу и обнаружив Зима, отходящего от телевизионного экрана, он приказал себе забыть об этом и двинулся к входу.
Ученики гуськом проходили через ворота, один из людей в черном костюме отслеживал рентгеновское изображение на портативном мониторе. Диб встал в очередь, глядя вбок – через одного человека от него виднелся знакомый вихор.
Писк ворот оказался для него полной неожиданностью. Он пронзил зал, раздались крики ужаса, и Диб в любопытстве выглянул из-за спин стоящих впереди. Откуда ни возьмись появились военные, а на потолке зажглась красная лампочка. Источнику тревоги, пожилому учителю математики, заломили руки за спину.
– Это мой кардиостимулятор! – кричал он. – Я не киборг!
– Ты чудовище! – и на него посыпался град ударов.
– Остановитесь! – Диб выбежал вперед. – Что вы делаете? Это просто человек с имплантантом! Он никому не причиняет вреда!
– Не мешай, – отрезал человек в черном. – Люди с имплантантами и есть киборги. Сегодня искусственная нога, завтра – сердце, а потом что? А? Искусственный мозг, и он пойдет убивать людей? Этого ты хочешь?
Учителя повалили на пол, избивая ногами, собравшиеся вокруг глазели на это, как в театре абсурда. Диб почувствовал, как часто и тяжело бьется его собственное сердце.
– Прекратите! – закричал он. – Отпустите его!
– Он поддерживает киборгов! – заорал кто-то, и вскоре уже все скандировали: – Диб поддерживает киборгов! Диб поддерживает киборгов!
Застонав от расстройства, Диб встал обратно в очередь. Эти люди никогда не поймут его и не примут всерьез, что бы он ни говорил и какие доказательства ни предъявлял.
Учителя, наконец, вывели из здания. У Диба на сетчатке отпечатались его избитое лицо и скрученные пальцы, сжатые на груди в области сердца. Беззаботная болтовня в холле возобновилась, очередь поползла дальше.
Диб, погруженный в печальные мысли, краем уха прислушивался к беседе одного из военных и человека в черном костюме.
– Искусственного мозга не существует, – говорил военный, гордо выпятив грудь в пятнистой куртке.
Человек в черном горько улыбнулся и хотел что-то сказать, но, перебив себя, округлил глаза и крикнул:
– Искусственный мозг!
Диб очнулся от размышлений одновременно с повторным писком ворот и вынырнувшей из-под потолка вращающейся красной лампочкой.
– Глупцы! – Зим отступал обратно к выходу. – Я не киборг!
– Хватайте его! – приказал военный, ушедшая было охрана бросилась к Зиму.
– Я нормальный человеческий кусок мяса! – скороговоркой выпалил Зим и выстрелил из пистолета абсолютно инопланетного вида в ворота. Они закоротили, и военных отбросило разрядом электричества. – Не смейте приближаться к Зиииму! В скором времени киборги будут последним, о чем стоит беспокоиться, а пока развлекайтесь!
Угроза, высказанная им, была вполне однозначной. Барьеры, выстроенные Дибом у себя в голове, рушились один за другим. Пойти на урок – или проследить за Зимом, которого не существует – ведь инопланетян не существует…
Прыгнувшая вслед за Зимом в дверь сухопутная рыба разрешила дилемму. Более не колеблясь, Диб побежал за криптидом, ловко спускающимся по лестнице и улепетывающим прямиком по пути Зима.
Диб отчаянно несся за рыбой, та, высоко подпрыгивая, скакала по улице, прыская из-под ног прохожих, а впереди гордо маршировал Зим. Рыба вильнула влево, Диб кинулся за ней, обрадовавшись, что не пересечется с Зимом, но в последний момент она изменила направление движения, и он сходу налетел на него. Они кубарем покатились по тротуару, отчего у Диба захватило дыхание, и остановились у чьих-то ног в черных блестящих сапогах. Подняв голову, Диб отпрыгнул и издал испуганное: «Ньа-ах!»
Прямо перед ними стоял самый настоящий киборг, один из тех, чье существование Диб всегда отрицал, и, судя по направленному на них оружию, собирался уничтожить их на месте.
Зим, как всегда, не растерялся. В чем его нельзя было упрекнуть, так это в бездействии… а уж глупостями ли оказывались некоторые его поступки, решать было не ему. Выхватив из заплечного приспособления – пака – небольшое зеркало, он поймал солнечный луч и направил его на киборга.
На глазах изумленного Диба тот потерял плотность и втянулся в зеркало, которое Зим следом за этим убрал в пак.
Сухопутная рыба вильнула хвостом и исчезла за углом. На улице было тихо, все прохожие куда-то делись. Диб понимал, что нужно что-то сказать.

– Киборги! – кричал Мембрэйн. – Я знал, что за этим стоит он!
– Отец опять о своем, – сообщила Гэз вошедшему в дом унылому Дибу.
– Он синтезировал их! Нет, клонировал!.. Создал искусственным путем! – Мембрэйн поднял сжатый кулак. – Весь мир под угрозой из-за одного недоученого!
Диб бросил рюкзак на диван и плюхнулся рядом с сестрой, тупо уставившись в телевизор.
– Я промолчал, – произнес он. – Я не мог ничего сказать, ведь как можно говорить с тем, кого не существует? Я ушел домой, а он остался стоять…
– Вот они! – вскричал Мембрэйн, указывая за окно. – Полюбуйтесь на эти дьявольские создания!
Гостиную озарила ослепительная вспышка, затем в грохоте и воплях по улице прошествовали киборги, уничтожая всех, кто попадался им по дороге.
– Я не хочу думать о нем, – сумрачно продолжал Диб, – но я думаю. Он угроза всем нам, угроза реальная, чего стоит одно это его зеркало!
– Ты просто тупой, – вынесла вердикт Гэз.
– Мои металлодетекторные ворота остановят восстание киборгов! – Мембрэйн стукнул ладонью по столу. – Я спасу человечество, и оно будет мне благодарно! И ни один выскочка не посмеет углубляться в мои отрасли!
– Отец! – не выдержал Диб. – Твои ворота погубят много невинных людей с имплантантами, их надо убрать!
Мембрэйн печально покачал головой.
– Мой бедный ненормальный сын… Эти ворота – истинная наука, ее пик и торжество! Если бы не они, киборги ходили бы среди нас!
– Но они и так ходят среди нас! – взвыл Диб, смотря за окно, где волна разрушений катилась по городу.
Отец отмахнулся, и расстроенный Диб потащился в свою комнату. Привычно включив нетбук, он загрузил почту. Новое сообщение замигало вверху страницы, он нажал на него. Наверняка послание от «Всевидящего ока», больше ведь ему никто не писал.
Озаглавлено сообщение было странно – «Другу киборгов». Текст его звучал не менее странно:
«Дорогой друг киборгов!
Ты стал живой легендой среди нас – человек, не поддавшийся предрассудкам и вставший на сторону угнетенных. Мы приглашаем тебя на всемирную конференцию киборгов и сочувствующего, которая пройдет сегодня вечером в торговом центре, где соберутся все киборги.
Твои друзья».

Диб вытаращенными глазами уставился на дисплей. Очевидно, это было последствием его утреннего выступления в защиту учителя с кардиостимулятором. И несмотря на возмутительность сообщения, оно открывало великолепные перспективы. Все механические чудовища в одном месте… Их можно будет разом уничтожить, вот только где взять подходящее оружие?
– К отцу обращаться бесполезно, – проговорил Диб. – Он помешан на своем враге и ни о чем, кроме него, думать не может. Военные не помогут… после того случая с призраком они меня недолюбливают. У кого может быть необходимое снаряжение?.. Нет! – он вскочил и принялся ходить по комнате кругами. – Я не пойду к Зиму! Его не существует! Но Земля… она погибнет! Что же делать?!

– С чего я должна идти вместо тебя к твоему другу? – спросила Гэз, проходя сложный уровень приставочной игры.
– Гэз, мир будет уничтожен!
– А почему ты не можешь сходить сам?
Диб пару раз открыл и закрыл рот, пытаясь объяснить то, что он не мог сформулировать даже для себя. Не найдя подходящих слов, он вцепился сестре в плечи и затряс ее. Гэз, обнажив зубы в оскале, тихо зарычала.
– Я буду отдавать тебе все свои карманные деньги! – в отчаянии пообещал Диб, отпуская ее. – Целый год, Гэз! Только скажи Зиму, что если он не поможет, ему не удастся захватить Землю самому! И ты сможешь покупать себе все игры, какие захочешь!
– И «Свинок в космосе»? – уточнила она.
– Конечно!
Гэз в задумчивости свела брови.

– Добро пожаловать на первую всемирную конференцию киборгов! – объявил высоченный механический монстр, пропуская Диба в зал и надевая ему на голову остроконечную шапочку с замысловатыми технонаправленными узорами.
- Сегодня великий день! – объявил ведущий – киборг. – Мы, киборги Земли, хотим пригласить на сцену отважного человека, который переборол закосневшие традиции! Поприветствуем Диииба!
Когда Диб шагал по проходу, собравшиеся поднимались со своих мест и аплодировали. Под шум рукоплесканий он прошел на сцену, где его ждали два киборга в коротких розовых платьях и с цветочными венками в руках. Они надели на него венки и так стиснули в объятиях, что он испугался, как бы выдержали кости.
Ведущий произнес в микрофон:
– И вот он здесь, среди нас, такой неприспособленный и не покрытый металлической оболочкой, как мы, но в груди у него бьется могучее сердце!
Киборги понагибались по сторонам от своих кресел – их тошнило.
– Забудьте о различиях между нами! – воскликнул ведущий. – Да здравствует союз киборгов и их друга – Диба! Слава нашему голосу среди людей, которых мы скоро покорим!
Киборги вновь зааплодировали, и за грохотанием только Диб, похоже, услышал выстрелы за дверью. Когда они перестали отбивать ладони, дверь открылась, и на пороге появился Зим.
Присутствующие ахнули и как один обернулись к Дибу. Он почувствовал себя неловко.
– Я, пожалуй, пойду, – сказал он и слез со сцены.
Выходя из зала, он видел сполохи сияния, отражаемого зеркалом Зима от множества ламп под потолком, и слышал крики переправляемых в параллельный мир киборгов.
– Я же говорил, – пробормотал он себе под нос, – киборги – это киборги, а не люди с имплантантами!

За его спиной в зазеркалье киборгов встречали люди, выкрикивающие: «Дедушка!», «Отец!» и «Я же говорил, тебе нельзя уничтожать миры с твоим аппаратом искусственных легких!»
Киборги шли к ним медленно, как обычные пожилые люди.

Диб долго мялся перед порогом Зима. Он понимал, что глупо отрицать существование пришельцев после того, как один из них спас Землю, но иррациональный страх вновь испытать боль утраты заставлял его топтаться на месте, не решаясь войти.
Спас ситуацию Гир, распахнувший перед ним дверь и благовоспитанно воскликнувший:
– Привет!
Сразу за ним маячила хмурая фигура Зима. Гир помахал Дибу рукой и ретировался через проход под журнальным столиком.
– А чего ты ожидал? – с ходу начал Диб, не давая себе времени на то, чтобы все обдумать. – Тебя не было четыре года! Четыре долгих года! Я думал, что ты погиб!
– Я не мог погибнуть, жалкий тупой человек! – возмутился Зим. – Я слишком могущественен для того, чтобы какая-то глупая черная дыра могла меня остановить! Это я думал, что ты погиб!
- Я думал, ты прилетишь, – продолжал Диб. – Я каждый вечер смотрел в небо, я ждал тебя! Ждал, что твой корабль приземлится возле школы, ты выйдешь, ударишь меня ногой в живот и закричишь, что ты повелитель людей, а я засмеюсь и скажу, что никогда этого не допущу!
– Зииим был занят! – важно ответил Зим.
– Чем?! Чем таким ты был занят, что не мог вернуться раньше?!
– Я переживал! Я думал, что все погибли – ты, Высочайшие, Ирк…
– Четыре года? – Диб не поверил своим ушам.
Зим пожал плечами.
– Зачем мне было лететь на твою ничтожную планету, если я думал, что тебя нет? Если бы не Высочайшие, которые тоже оказались живы и приказали мне завершить мою миссию, я бы не вернулся!
– Постой, – с Диба мигом слетел весь его пыл. – То есть ты решил, что я мертв, и поэтому не видел смысла лететь на Землю? Но потом выяснил, что Высочайшие живы, но считал меня мертвым, и вернулся… Хорошо, а если бы ты узнал, что я жив, и думал при этом, что твои Высочайшие мертвы, ты бы прилетел? А если бы ты получил сообщение, что и я жив, и Высочайшие живы?!.. – голова Диба пошла кругом, и он ей интенсивно потряс.
Зим бессмысленно поморгал, не в силах усвоить такой поток информации.
– Теперь я здесь! – воскликнул он. – И я поставлю человеческий род на колени!
– Никогда! – перебил его Диб, чувствуя, как с каждым толчком крови в жилах в него возвращается вера в пришельцев.
– Я ЗИИИМ! – закричал Зим и тут же, не делая паузы, схватил Диба за воротник, притянул к себе и поцеловал.
Поцелуй был таким коротким, что Диб по сути ничего не успел почувствовать. А затем перед его носом, ощутимо дав ему по лбу, захлопнулась дверь. Изнутри, удаляясь, доносился торжествующий смех.
– Придурок, – сказал Диб, не зная, куда прикладывать руку – ко лбу или к губам.
Сделав выбор в пользу последних, он, прижимая ладонь к улыбке, не чуя ног, отправился домой.

Высочайшие жадно жевали снэки, поминутно отбирая друг у друга пакет. Вместе с окружившими их приближенными они смотрели телевизор со свеженастроенными новостями с Земли.
– Восстание киборгов прекратилось само собой! – объявил диктор. – В последний раз их видели заходящими в торговый центр, но потом они будто растворились!
– Киборги! – с набитым ртом захихикал Перпл. – Это в духе Зима!
– Он бы с ума сошел от злости, пытаясь остановить их! – поддержал его Рэд.
Диктор тем временем говорил:
– Самый великий ученый в мире, профессор Мембрэйн, заявил, что обнаружил источник угрозы. Киборгов призвал из другого измерения его коллега, доктор технических наук, профессор как-там-его… а, неважно.
На экране показали Мембрэйна, который, подняв палец, продекламировал:
– Теперь вы видите, как опасно изучать те области науки, в которых уже зарекомендовали себя другие! Земля вновь спасена благодаря моим металлодетекторным воротам, установленным на входе в торговый центр!
– Земля спасена! – Перпл толкнул Рэда в бок. – Надо же, в этот раз ее спас не Зим!
Оба, запрокинув головы, расхохотались.
Диктор произнес:
– Эти уникальные кадры сняты сразу после исчезновения киборгов. Люди благодарят профессора Мембрэйна!
На ступенях торгового центра была установлена кафедра, за которой вещал Мембрэйн. Люди восторженно вопили, камера тряслась.
– Я рад, что сумел приехать сразу как узнал, что беда миновала, – сказал профессор. – Разумеется, я догадывался, что так и будет, ведь мои металлодетекторные ворота…
– Бла-бла-бла, – смеясь, подхватил Перпл. – Бла-бла-бла, бла-бла-бла…
На переднем плане прямо перед камерой прошел Зим, насвистывая песенку. Он высоко задирал ноги и шагал с независимым видом, прижимая к себе осколки зеркала.
– Нет… – прошептал Рэд, садясь прямо и медленно мотая головой. – Нет… Нет…
– Бла-бла-бла… – бормотал Перпл, остановившимся взглядом загипнотизированно смотря на экран. – Бла-бла-бла… БЛА-БЛА-БЛА…